И самая главная обязанность ветеринарного врача – профилактика этих заболеваний, проведение противоэпизоотических мероприятий. Ладно еще, если животные заболеют, но если – люди! Не дай бог молоко бруцеллезное или туберкулезное в детские садики и школы уйдёт! Или мясо лептоспирозное! Суда уголовного можно не ждать, можно сразу вешаться на шланге от клистирной трубки в своей ветеринарной аптеке, потому как родители предадут такой мученической смерти… если, конечно, собственная совесть не умертвит раньше инфарктом.
Но а если ветеринар профукает сибирскую язву…
После выхода Лактина из отпуска, меня перебросили на свиноферму, там девушка-фельдшер, которая тоже на ставке врача была, ушла в отпуск.
Меня она не дождалась, поэтому ключи от амбулатории мне передала бригадир свинофермы.
Перед тем, как уволиться из совхоза, моя мать год отработала на этом свинарнике. Я учился в 10-м классе, зимой подменял ее в совхозной кочегарке, где она ставку взяла, а осенью и весной ходил помогать на ферму.
Вот то же самое, что и с молочным комплексом. В 81-м году на свинарнике – клумбы цветочные вдоль дорожек, белоснежные сараи, женщины трезвые… В 89- ом - вся территория равномерно покрыта высохшим навозом. Вся. Равномерно. По щиколотку.
Бригадир, женщина со средне-специальным зоотехническим образованием, была вообще-то неплохой бабой. Люди её уважали, она людей тоже. Но вот профессионализма ей не хватало явно, всё, что она делала – изо всех сил контролировала технологию, которая в свиноводстве уже давно устарела. Еще коммунисткой была. Т.е., в партии состояла, взносы платила, на собрания ходила, на этом ее коммунистическая деятельность и заканчивалась.
Была в этом коллективе еще одна коммунистка. Ну, про нее я знал всё с детства. Юмор в том, что в те годы это знание воспринималось абсолютно спокойно. Без малейшего удивления, как само собой разумеющееся. Только когда сегодня я слышу куплеты из веселой оперетки «Партия была здоровым организмом, только верхушка – предатели» в сопровождении кордебалета в составе членов «православной» КПРФ, то перед глазами у меня всегда встает нетленный образ члена КПСС и парторганизации совхоза «Хорольский», гражданки Л.. Которая страдала… слабоумием. Если бы не партбилет, то ей любой психиатр ставил бы олигофрению с ходу. А еще у нее были ордена. Орден Трудового Красного Знамени был. И она была матерью-героиней. Когда я был на практике, четвертый плод её материнского героинства как раз пошел вслед за старшими братьями корректировать результаты воспитания матерью-коммунисткой в места не столь отдаленные, огороженные по периметру колючей проволокой.
Вообще-то, гражданка Л. была женщиной выдающихся физических данных. Среди слабоумных это не редкость. И очень несчастной. Она хлесталась на работе, как проклятая. Сразу на трёх откормочных группах. Поэтому и зарплата у нее была в три раза выше, чем у других, плюс – та же ситуация, что и с коммунистками-доярками. Активно ей руководство помогало… Но куда олигофренка деньги денет? Это было просто издевательство над несчастной женщиной.
И проблемы коммунистки Л. с головой были настолько явными… Я вообще так и не понял ни одного слова из того, что она мне часто и много, волнуясь, говорила.
Как-то не поворачивается у меня язык после этого назвать хоть одного члена парторганизации совхоза «Хорольский» коммунистом. Никак не поворачивается. Не станет коммунист терпеть в рядах партии человека умственно неполноценного, а вся Хорольская организация терпела. Наверно, точно вся КПСС была здоровым организмом, а в Хороле одни терпилы собрались…
Но если вдруг у кого-то из нынешних наследников поздней КПСС начнется зуд чесоточный, и меня там заходят обвинить в поклепе гнусном, то заранее предупреждаю, что я привык вываливать компромат, даже о событиях многолетней давности, только в том случае, если у меня есть документальные подтверждения.
Journal information