То, что его засадил Мурашко – правда. Точнее, половина правды. Мурашко в этом участвовал, но главной фигурой в игре был Игорь Литвинов, начальник ССБ ДВТУ, подчиненный этого же Бахшецяна.
Как бы я не относился к Мурашко, но Бахшецян – это было вообще нечто.
К слову, Мурашко вполне серьезно подозревал, что я играю на стороне Бахшецяна. Он и сам у меня напрямую спрашивал: «Какие у тебя отношения с Бахшецяном?». И Игорь Иванович Литвинов меня предупреждал, что Мурашко считает, будто я человек Бахшецяна.
При этом я никогда с Бахшецяном лично не встречался и лично с ним не разговаривал, просто на всех совещания, касаемых вопросов правоохранения, Эрнест Анзорович, как заведенный твердил: «Балаев-Балаев-Балаев… Надо работать, как Балаев». Но это было связано с тем, что у меня в те годы были самые крупные задержания товарной контрабанды в регионе.
Да еще у меня были хорошие отношения с начальником Владивостокской таможни Косолаповым, прямым ставленником Бахшецяна. А я что, их специально портить должен был, если Косолапов сам относился ко мне с трепетом и нежностью? Начальники таможен собирают же информацию о своих заместителях. Собирал и Косолапов. Он знал, что со мной отношения лучше не портить. Почти сразу после моего назначения, он меня пригласил к себе домой выпить и поговорить, спросил:
-Я о тебе кое-что собрал. Как мы с тобой работать будем?
-За рамки не выскакивай и будем работать дружно. Чем смогу – буду помогать. Потеряешь берега – пожалеешь.
-Меня это устраивает. Будем работать.
Вполне вменяемым мужиком был.
А вот его шеф Эрнест словил звезду. Он до ДВТУ был в Перми начальником таможенного поста, потом начальником Холмского поста Сахалинской таможни, первым заместителем начальника Восточно-Сибирского таможенного управления и представителем Государственного таможенного Комитета в Казахстане.
Когда ГТК был реорганизован в Федеральную Таможенную Службу и эта служба была включена в состав Министерства экономического развития и торговли (не надолго, потом ФТС перешла напрямую в подчинение премьер-министру), которое в те годы возглавлял Греф, Бахшецяна выдернули из Казахстана, назначили начальником ДВТУ. Бахшецян козырял, что он человек Грефа. И решил, что с такой «звездой» он почти Солнце.
Причем, сначала отношения Бахи и Мурашко были почти дружественными. Но недолго. Новый начальник ДВТУ начал передел грузопотоков, задел интересы Мурашко. Разгавкались. Ресурс Бахи в виде Грефа позволял ему Мурашко задавить, уже вставал вопрос о пребывании Сергея Николаевича в должности заместителя начальника ДВТУ – начальника ДВОТ. Бахшецян решил, что игра сделана и можно «похозяйничать».
На одном из утренних совещаний у начальника Владивостокской таможни, Косолапов доводил до заместителей новые приказы начальника ДВТУ. Читает приказ Бахшецяна, в котором говорилось, что если импортеры стройматериалов, декларируют стройматериалы так, что таможенные платежи с одного 40-футового контейнера составляют 12 тысяч долларов и выше (я пишу сумму примерно, точно уже не помню), то эти контейнера не подлежат мерам таможенного контроля и должны выпускаться в свободное обращение в приоритетном порядке.
У присутствовавших на совещании глаза на лоб полезли. После его окончания Косолапов позвал меня покурить:
-Что думаешь?
-Думаю, что тебе нужно ехать к шефу и объяснить ему, что он дурак. Приказ нужно срочно отменять.
-Он меня не слушает. Считает, что с Грефом ему ничего не страшно.
-Тогда готовься к смене места работы и жительства.
-Хорошо, что семью не успел из Новосибирска перевезти (Косолапов до Владивостока был начальником Кольцовской таможни).
Буквально через пару недель после выхода того приказа Бахшецяна в Находкинской таможне после выпуска в свободное обращение сотрудники ДВОТ и ФСБ задерживают несколько десятков контейнеров, в которых были задекларированы стройматериалы с платежами по 12 тысяч долларов с контейнера. Контейнера, согласно приказа начальника ДВТУ, таможенному контролю в виде таможенного досмотра не подвергались. В них после задержания стройматериалов найдено не было, в них были одежда и обувь, таможенные платежи должны были составлять порядка 60-80 тысяч долларов с контейнера.
Здесь же начальник ССБ ДВТУ Литвинов пишет рапорт об обнаружении признаков преступления в виде превышения должностных полномочий со стороны Бахшецяна, действия которого привели к появлению канала контрабанды. Всё абсолютно законно и обосновано.
Баха на суде орал, что это Мурашко и Литвинов его подставили (Мурашко со стороны обвинения был свидетелем), что этот канал контрабанды был их… Орать было поздно, нужно было раньше головой думать, а не другим местом, на которое звезда упала. И Греф не помог, тот сразу заявил:
-Моё дело – сторона, пусть суд разбирается…
Journal information