Действительно, такой порядок существовал, регламентированный Постановлением ЦИК СССР и СНК СССР от 22 августа 1924 года «О ПОРЯДКЕ ОПУБЛИКОВАНИЯ ЗАКОНОВ И РАСПОРЯЖЕНИЙ ПРАВИТЕЛЬСТВА СОЮЗА ССР»:
«Опубликованию в "Собрании законов и распоряжений Рабоче-Крестьянского Союза ССР" не подлежат:
а) постановления, о неопубликовании которых имеется специальное распоряжение Центрального Исполнительного Комитета, его Президиума, Совета Народных Комиссаров и Совета Труда и Обороны, их председателей, секретаря Центрального Исполнительного Комитета, Управляющего Делами Совета Народных Комиссаров или Совета Труда и Обороны Союза ССР;
б) постановления административного и хозяйственно-административного характера Центрального Исполнительного Комитета, его Президиума, Совета Народных Комиссаров и Совета Труда и Обороны, опубликование которых, как не имеющих общего значения, будет в порядке ст. 3 признано излишним.
3. Отнесение того или иного постановления к категории, указанной в п. "б" ст. 2, производится в отношении постановлений Центрального Исполнительного Комитета и его Президиума - Секретарем Центрального Комитета, а в отношении постановлений Совета Народных Комиссаров и Совета Труда и Обороны - Управляющим Делами Совета Народных Комиссаров или Совета Труда и Обороны Союза ССР».
Но существует еще Постановление ЦИК И СНК СССР от 6 февраля 1925 года «О ВРЕМЕНИ ВСТУПЛЕНИЯ В СИЛУ ЗАКОНОВ И РАСПОРЯЖЕНИЙ ПРАВИТЕЛЬСТВА СОЮЗА ССР,А РАВНО РАСПОРЯЖЕНИЙ ВЕДОМСТВ СОЮЗА ССР», которым установлено:
«Постановления, не подлежащие опубликованию, имеют обязательную силу с момента получения их учреждениями, которым они сообщаются».
Т.е., эти постановления (законы, указы тоже включены в собирательное определение «постановления») касаются деятельности учреждений!
Не опубликовать Указ (Закон), т.е. не сделать его известным населению, о признании какого-либо деяния преступлением и назначении наказания за совершение этого деяния…чего мелочиться было – весь Уголовный Кодекс сделали бы секретным и не заморачивались.
Заметьте, я даже не касаюсь того, что из текста Указа совершенно не понятно, за что 20 лет каторги переселенцам грозило: за побег с места поселения или за возвращение на прежнее место жительства?
Journal information