Ни о каком заседании Пленума, принявшего решение о заслушивании доклада, стенограмму которого я привел выше, Каганович вспомнить не смог. Зато он смог вспомнить, что до ХХ съезда была образована комиссия, которая должна была «…рассмотреть дела репрессированных с выездом на места, сформулировать общие выводы и конкретные предложения. После обсуждения этого вопроса на Президиуме предлагалось собрать после ХХ съезда Пленум ЦК и заслушать доклад комиссии с соответствующими предложениями».
Т.е., никто даже и не выносил на Президиум результатов деятельности этой комиссии. «Антипартийцы» даже не видели их. Запомните этот момент, он пригодится, когда я в главе, посвященной фальсификации репрессий, покажу вам некоторые документы, обнародованные во время Перестройки.
И планировалось не доклад Хрущева слушать, а доклад комиссии. И не на съезде, а на Пленуме ЦК.
Дальше Лазарь Моисеевич пишет, что на заседании во время перерыва члены Президиума стали возражать против оглашения доклада с такой форме, в какой он им был представлен, и решение о нем не было принято: «Заседание затянулось, делегаты волновались и поэтому без какого-либо голосования заседание завершилось и пошли на съезд».
А когда вошли в зал и заняли свои места: «Там было объявлено о дополнении к повестке дня: заслушать доклад Хрущева о культе личности Сталина».
Такое решение мог принять только Секретариат ЦК, в котором уже ни одного большевика не было, одни хрущевцы. И, если верить Кагановичу, резолюция съезда об одобрении доклада – ложь: «После доклада никаких прений не было, и съезд закончил свою работу».
Т.е., Никита просто произнес свою историческую речь, никому о ней не дали возможности хоть слово сказать, съезд закрыли и разбежались.
Согласитесь, единственное, на что похожа эта ситуация – упреждающий удар. Съезд-то работу закончил. Но после съезда должен был пройти Пленум ЦК в новом его составе, который избирает руководящие органы – Президиум и Секретариат, а в 1956 году и первого секретаря. Хрущеву нужно было на этом Пленуме переизбраться. Нужно было еще и не допустить, чтобы поменялся состав Секретариата.
А отношения Никиты Сергеевича с «антипартийцами» уже были испорчены. Маленков был выдавлен самым скандальным образом с поста главы Правительства, Молотов с поста министра иностранных дел перемещен на должность министра Государственного контроля. Секретариат ЦК вместе с Никитой могли ожидать, что на предстоящем сразу после съезда Пленуме, старая гвардия может начать давить на еще колеблющееся большинство и изменит расклад сил в Секретариате.
Вот для тех, кто мог колебаться, в докладе и прозвучало самое главное: «Установлено, что из 139 членов и кандидатов в члены Центрального Комитета партии, избранных на XVII съезде партии, было арестовано и расстреляно (главным образом в 1937-1938 гг.) 98 человек, то есть 70 процентов».
Уж Леонид Брежнев, который руководил освоением целинных земель так, что это освоение выглядело неприкрытым вредительством, холодок у затылка почувствовал…
Journal information